Все у нас получится!  - Евгения Перова

– Мы не опоздаем на свадьбу?

Ну да, она же подружка невесты! А он сам ведет невесту «к алтарю». И проклиная все на свете свадьбы, Илья пошел следом за Линой к выходу. Он чуть не застонал, увидев, как платье выглядит сзади: спина была обнажена наполовину, а от пояса до самого низа по центральному вертикальному шву юбки шла мягкая складка-драпировка, которая так колыхалась при движении, что взгляд сам притягивался к этому «русалочьему хвосту» и к бедрам «русалки».

В результате свадебное действо, от которого Илья и так не ждал ничего хорошего, обернулось для него истинным мучением: вокруг Лины мгновенно образовался кружок воздыхателей, а ему оставалось только мрачно накачиваться спиртным. Пригласить ее на танец он не осмелился – смотреть-то было тяжело, а уж обнять… Илья невольно хмыкнул, представив дивную в своей непристойности картину, которая, несомненно, порадовала бы Долли – она улыбалась ему издали и даже раз подмигнула. Илье вдруг пришло в голову, что Долли специально все это подстроила: подсунула Лину в претендентки на должность секретарши, пригласила в подружки невесты! Обвинить Долли в том, что Лина сразу же оказалась в его объятьях, было, наверно, несправедливо, но даже сцена в лифте казалась ему теперь подозрительной, так что когда Лина с бокалом вина в руке подошла к Илье, он был зол так, что искры сыпались.

– Я ухожу, – сказал он сквозь зубы. – А вы можете развлекаться дальше. Долли вас доставит в отель.

– Да я тоже собиралась смыться! – воскликнула Лина, нисколько не испугавшись, и залпом допила вино, потом бестрепетно взяла Илью под руку и повела к выходу. Он тут же струсил и в машине сел на переднее сиденье, лишь бы не оказаться с Линой рядом, а потом резво побежал вперед, пробормотав на ходу:

– Спокойной ночи…

– Илья Константинович!

Илья Константинович нервно оглянулся – за ним шла улыбающаяся Лина:

– Когда я должна быть готова?

– К чему?!

– К отъезду. Завтра.

– Я позвоню вам.

Илья захлопнул дверь номера. Наконец он был в безопасности, но чувствовал себя при этом безнадежным идиотом. Действительно Лина над ним потешалась или ему показалось? А Лина задумчиво посмотрела на дверь люкса, горько вздохнула и пошла к себе. И как это все понимать? Почему он сбежал? Неужели ей самой надо сделать первый шаг? И Долли на это намекала… Да что там – намекала! Прямо так и посоветовала. Она одобрительно покивала, увидев Лину в русалочьем платье:

– Сногсшибательно выглядишь! Как отреагировал Илья?

– Он в шоке, по-моему.

– Вот тут-то и бери его тепленьким. Что ты смотришь? Думаешь, не вижу, что между вами происходит? Лина, он будет до скончания века вокруг тебя топтаться. Ну не умеет он девушку закадрить! А семейная жизнь у него такая была, что и врагу не пожелаешь. Но ты, конечно, сама решай. У меня-то свой интерес, я за Илью болею. Ты ему подходишь.

– Почему вы думаете, что я ему подхожу?

– Потому что ты смелая и сильная. Не станешь под него прогибаться. Но и его ломать не будешь. Вы звери одной породы. Оба волки. Но ты это про себя знаешь, а он все никак не осознает.

– Да какой из меня волк, скажете тоже, – растерянно пробормотала Лина.

Хотя доля истины в словах Долли была: когда-то Лина действительно ощущала себя волчицей, но с тех пор много чего произошло, и волчица поджала хвост. К тому же Лина никак не могла поверить, что такой человек, как Званцев, может испытывать робость и нерешительность! Она понимала: настал переломный момент, и если сейчас у них ничего не выйдет, то уже не выйдет никогда. А надо ли, чтобы вышло? Думала Лина долго, невольно прислушиваясь: вдруг Званцев все-таки набрался решимости и постучится в ее дверь? Но не постучал. Зато позвонил в восемь утра.

– Илья Константинович, не могли бы вы зайти за мной? – попросила Лина, и он согласился, даже не спросив, почему должен заходить.

Он постучал, дверь сама приоткрылась. Илья вошел и окаменел: Лина стояла посреди комнаты спиной к нему – во вчерашнем платье. Было полное ощущение, что она так и стоит тут с ночи, только волосы распустила и расчесала.

– Эээ… Что… Почему вы…

Услышав его голос, Лина повернулась, быстро прошла мимо, повесила на наружную ручку двери табличку «Не беспокоить» и заперла дверь на ключ. Потом встала перед Ильей, завела руки за спину, расстегнула молнию, спустила с плеч бретельки – платье соскользнуло к ногам, обнаженная Лина переступила через него и обняла Илью за шею. Илья подумал, что у него сейчас будет инфаркт. Лина близко смотрела ему в глаза, слегка скосив их к носу, как та кошка в кафе. Щеки ее горели.

– Я не могу! – грозно сказала она. – Я не могу четыре часа сидеть рядом с тобой в этом гребаном «Бентли» и представлять, как все будет. Все равно этим кончится, так почему не здесь и не сейчас? А потом можешь меня уволить.

И поцеловала Илью. Ему показалось, что в его пересохшее горло полилась живая вода. Лина целовала его и раздевала, а Илья только бестолково махал руками, освобождаясь от джемпера с футболкой, и расстраивался, когда терял ее губы. Потом он осознал, что Лина расстегивает джинсы.

– Подожди, я сам…

В конце концов они как-то оказались в постели. Лина билась в его объятиях, словно русалка, пойманная в сеть, и Илье приходилось прикладывать массу усилий, чтобы просто удержать ее сильное, гладкое и горячее тело, неимоверно его возбуждавшее. Илья зарычал, когда Лина его укусила, и в следующую секунду вся вселенная запылала, взорвалась со страшным грохотом и обрушилась, погребя их обоих под обломками. «Этого не может быть. Просто быть не может», – подумал Илья, с трудом приходя в себя. Оказалось, произнес вслух, потому что Лина спросила, томно потянувшись:

– Чего не может быть?

– Всего этого.

– Хочешь сказать, нам приснилось?

Илья повернулся к ней – Лина улыбалась с блаженным выражением на раскрасневшемся лице.

– Спасибо, – сказал он.

– За что?

– За то, что соблазнила меня.

– Да я поняла, что ты никогда не решишься. Так лихо сбежал от меня вчера!

– Я ночь не спал.

– Так тебе и надо. Ой, ты бы видел свое выражение лица, когда я вышла в этом платье! До конца своих дней не забуду. А потом так ревновал!

– Заметно было?

– Ха! Не то слово. А сам обходил меня за версту.

– Если бы я подошел ближе, то неизвестно, чем бы все закончилось.

– И чем же?

– Да я бы тебя… прямо там… на полу. Ты же мне снилась! С первого дня. Мы с тобой… в лифте. Очень впечатляюще.

– Надо же, какие у вас фантазии, Илья Константинович! А что, можем попробовать в лифте, хочешь? В твоем персональном. Там точно никто не помешает. А знаешь, когда я в тебя влюбилась? – сказала она совсем другим тоном, немного помолчав. – Когда ты подснежники нюхал. Я долго смотрела из-за двери. У тебя такое лицо было… нежное…